О военной судьбе моего деда Зеновича Константина Харитоновича буквально до недавнего времени известно было очень мало. Была справка из военкомата, что Зенович Константин Харитонович 1913 года рождения призванный Бобруйский райвоенкоматом в 1939 году - пропал без вести в сентябре 1944 года.
Сохранилась семейная фотография, когда дед приезжал в отпуск на побывку перед самой войной. Судя по петлицам на фотографии – старшина стрелкового подразделения.
Еще было несколько писем родственникам в Хабаровск, все остальные родственники в считанные дни после начала войны оказались на оккупированной территории. Последнее письмо датировано началом августа 1941 года из под Вязьмы. Это давало основание предполагать, что официальные документы лукавят. После войны это была распространенная практика. Обо всех пропавшим без вести, если их родные находились на оккупированной территории, справки выписывались с датой освобождения данной местности. Таким образом, государство экономило на пенсиях семьям пропавших без вести.
Все последующие обращения в военкомат и центральный архив МО никаких дополнительных сведений не дали. Приходили все те же стандартные бюрократические отписки.
Когда несколько лет назад в интернете появились архивы министерство обороны, я начал поиск. И опять те же справки и еще один интересный документ 1947 года, где указывалось, что на Зеновича Константина Харитоновича, пропавшего без вести, компрометирующих данных нет. Это служило основанием для начисления пенсии семье.
Ну не может же человек просто так пропасть без следа.
Тогда у меня появилась мысль, а не могла ли в записях закрасться ошибка. То, что мою фамилию постоянно коверкают, я давно смерился. И действительно в архиве присутствуют данные на Зиновича Константина Харитоновича. Все совпадает – год, место рождения и призыва. Страшный документ – «Книга умерших в полевом подвижном госпитале №470» с датой смерти 26 августа 1941 года и жутким диагнозом проникающее осколочное ранение грудной клетки с повреждение позвоночника, повреждение полушарий головного мозга. Похоронен Смоленская область, с. Залазное, юго-западнее у опушки леса, могила №19.
Так же в документе указывалась воинская часть 49-й стрелковый полк, 50-й дивизии и должность – командир взвода.
Дальше я начал разбираться с документами 49 СП, чтобы восстановить боевой путь деда. Что меня все время удивляло – это, почему деда призвали из запаса в летом 1939 года в возрасте двадцати шести лет. При всем притом, что работал он директором сельской школы.
Тридцать девятый год – до войны еще два года, нет причин, чтобы грести сельских учителей.
Первая же страница журнала части 49 сп 50 д «участие в походах и боях» прояснила ситуацию. 9 сентября 1939 года полк выступил на западную границу и 17 марта пересек границу бывшей Польши и прошел маршем до места Скакулка всего преодолев 1200 км. Это была польская компания 1939 года. Воссоединение с братскими народами Западной Белоруссии. Граница СССР была отодвинута на 450 км. До 1939 года – государственная граница проходила в 30 км от Минска.
Тогда понятен этот странный призыв. Военные подразделения укомплектовывались до штатного состава военного времени. А кого еще посылать для освобождения белорусского народа от панского гнета? Представитель белорусской интеллигенции, член ВКП(б). Да и фамилия подходящая. Кстати под эту же тему, для участия в польском походе РККА в срочном порядке был освобожден репрессированный в 1937 Болеслав Кеневич командир батальона 49 СП, впоследствии ставший генералом Войска Польского.
В январе 1940 года, полк был переброшен в Ленинград и выступил маршем в район сосредоточения для боя с белофиннами, где принимал участие в Советско – Финской войне 1939 -1940 года. И провоевал там до окончания зимней компании.
Об участии в боевых действиях родные были не в курсе, не принято было об этом распространяться в те времена. Да и позднее информацию о локальных войнах и конфликтах старались замалчивать. Хотя бои были жестокие. За время боев с белофиннами полк потерял 351 человек убитыми, 963 ранеными, 97 обмороженными, пропавших без вести -48. Это при численном составе полка порядка трех тысяч.
К началу Великой Отечественной Войны дед, хотя какой дед – двадцать восемь лет, уже имел приличный по тем временам боевой опыт, воевал практически с самого начала Второй Мировой Войны.
Вопреки расхожему мнению про красноармейцев мирно проспавших начало войны, полк в составе 50-й дивизии 17 июня 1941 года выступил на марш в Западную Белоруссию с места дислокации в городе Полоцке и в 18-00 23 июня 1941 года, по сути на второй день войны в районе села Молодечно севернее Минска с марша вступил бой с 39м моторизированным корпусом Гота. В этом бою 49 СП уничтожил 8 танков, более 100 фашистов и сбил один самолет.
После падения Минска дивизия оказалась отрезанной от главных сил и отошла на реку Берзину в районе Борисова, где удавалось три дня сдерживать немецкую 20-ю моторизированную дивизию, прикрывая основное направление на Смоленск и далее на Москву.
Причем опять же вопреки расхожему мнению отступление вовсе не было похоже на паническое бегство. Под Борисовым была применена тактика подвижной обороны смена позиций сопровождалась постоянными контратаками.
Если какая-нибудь европейская армия польская, французская, да в конце концов та же немецкая во второй половине ВОВ уповали на глухую оборону, которая рано или поздно несмотря на все усилия взламывалась с сокрушительными последствиями, то тактика Красной Армии с постоянными контратаками была единственным эффективным способом сдерживать наступающего противника.
2-3 июля 1941г. не имея боеприпасов и находясь перед численно превосходящим противником дивизия вынуждена была перейти в район нового формирования – Демидов.
5-6 июля 1941 дивизия осуществляла переправу через реку Березина под огнем авиации и танков противника. Было потеряно много вооружения и техсредств. В это время пропал без вести генерал-майор Евдокимов В.П. – командир дивизии. За время войны погибло семь командиров дивизии. Последний полковник Рубан Н.А. погиб 9 мая 1945 года.
После переправы через Березину дивизия отошла к городу Витебску, где учавствовала в Витебском сражении.
23 июля 1941 года после целого месяца изнурительных и кровопролитных боев малые остатки дивизии выведены из боев и направлены на доукомплектование восточнее Вязьмы.
Оттуда и было отправлено последнее письмо родственникам в Хабаровск.
Передышка была не долгой.
6 августа 1941 года дивизия была вновь введена в бой, наступает в районе Ярцево. Началась Духовщинская наступательная операция, часть Смоленского сражения. Бесконечные наступления и контрнаступления. Итогом этой мясорубки стали большие потери с обеих сторон, сохранение исходного положения. Потери Красной Армии составили порядка 45 000 человек. Под Ярцево немецкие войска были задержаны на 81 день.
22 августа дивизия ведет ожесточенный бой с противником на рубеже реки Лойня.
23 августа встречая огневое сопротивление с высоты южнее Афанасьево и отбив контратаку фашистов, овладела восточной окраиной Казакова.
25 августа вследствие сильного огневого сопротивления, успеха в продвижении не имела и продолжает вести бой на прежнем рубеже.
Судя по всему, смертельное ранние дед получил, где то в районе 23-25 августа 1941 года.
Наступательные бои на данном направлении продолжались до 10 сентября.
50-я стрелковая Запорожско-Кировоградская орденов Суворов и Кутузова дивизия впоследствии участвовала в битве под Москвой, Освобождала Украину. Участвовала в Берлинской и Пражской наступательных операциях.
Как бы пафосно это не звучало, но я рад, что удалось восстановить боевой путь деда. И о нем я теперь смогу рассказать своим внукам.
Никто не забыт, ничто не забыто.
